За баталиями в Донбассе и экономическими пертурбациями как-то ушел в тень смысл разворачивающегося перед глазами мирового действа. Нет, понятно, что идет третья мировая война за переформатирование планеты на предмет дележа ресурсов. Но речь о более высоком уровне – об этапе развития человечества как единой цивилизации. В этом аспекте вопрос о персоналиях, контролирующих ресурсы, нисколько не важен.
Не так давно было много разговоров о постиндустриальной цивилизации, информационном обществе и т.п. – мол, идущий в авангарде человечества развитый Запад – это оно всё и есть, а прочий мир застрял на предыдущих ступеньках – индустриальной, феодальной, а кто и вовсе на первобытной. Сегодня эти разговоры смолкли. Ну, понятно – не до высоких эмпирий, бабло бы сохранить. А вместе с тем идеи-то эти вовсе были не лишены смысла. Правда, с той поправкой, что развитый Запад на постиндустриальную ступеньку так и не забрался – не успел.
Современный мир – мир индустриальный. И не важно, что папуасы в своей Папуа и индейцы в Амазонии живут собирательством и охотой.
Суть индустриального этапа – расширенное воспроизводство с целью сбыта все бόльших и бόльших объемов товаров на все новых и новых рынках. Под это дело выстроены и мировая экономика, и современное общество, и прогрессивное политическое устройство (та самая демократическая демократия).
Но вот человечество подошло к следующему этапу – постиндустриальному (или иначе, информационному), когда место вещественного товара должны занять знание и идея, а завод должна сменить лаборатория. Одновременно с этим как-то неожиданно закончились и новые рынки.
И тут выяснилось, что забраться на постиндустриальную ступеньку, превратить чистое знание в производящую силу не так-то просто. Вывести индустрию в отсталые страны с дешевой рабочей силой, как это сделал Запад, оказалось вовсе не достаточно. Под это дело нужно перестраивать всё общество, причем, совершенно не понятно как. Человечество оказалось перед постиндустриальным барьером.
В свое время перед таким же барьером, только индустриальным, оказалась Римская империя. Римляне его переступить не смогли – и человечество на тысячу лет откатилось в натуральное хозяйствование. А высокая культура римской античности и все ее производственные достижения растворились в почти первобытной дикости, пока не были изобретены вновь, уже на новом витке эволюции.
Римлянам не хватило самой малости – новых рынков сбыта: Персию подмять не удалось, а Америка еще не была открыта.
Сопровождалось римское стучание лбом в индустриальный барьер диким экономическим кризисом (и, кстати, идеологическим тоже), революциями и войнами. Ничего не напоминает? Аналогии, там, всякие на ум не приходят?
Современный мир тоже уткнулся в барьер. И переход через него тоже неизбежно сопровождается экономическим кризисом, революциями и войнами. Кто первым барьер перепрыгнет, тот сливки и снимет – как в свое время Голландия, а потом Англия. Правда, возможно, что в этот раз, в первый подход к постиндустриальному барьеру, никто на новую ступеньку так и не заберется. И тогда мир на неопределенный, но наверняка весьма длительный срок откатится в индустриальную эпоху, а может, и дальше.
Нынешняя битва за планету – попытка преодоления постиндустриального барьера.
Победа Америки однозначно приведет к консервации индустриального этапа развития, причем на довольно короткий срок – а дальше возможен откат в новое средневековье с утратой ряда технологий. Приведет ли к прорыву постиндустриального барьера победа России, пока сказать нельзя. Но победа России дает миру некоторый шанс, которого его лишает победа Америки…
Пока что с высокой вероятностью можно прогнозировать только пейзаж после битвы: это руины, причем руины буквальные, в зависимости от того, чья возьмет и на чью сторону успеют вовремя переметнуться второстепенные игроки – руины в Америке, в России, в Европе, по всему миру.
Что будет? Поглядим. В целом, ждать-то осталось не так уж и долго…
Journal information